В душном баре Бангкока 1975 года Чарльз Собхрадж наливает виски молодому туристу и улыбается: "Пей, друг. Это лучший вечер твоей жизни". Ему за тридцать, глаза холодные, как у змеи, а голос мягкий, что усыпляет. Он - ювелир, что продаёт камни на Кхаосан-роуд, но на самом деле серийный убийца, с Мари-Андре Леклерк и Аджем Чоудри грабит и травит хиппи, что ищут просветления в Азии. "Они приходят за свободой, - шепчет он Мари-Андре ночью. - Мы даём им вечность". Тела тонут в реках, паспорта крадутся, а полиция молчит - взятки и хаоса.
Голландский дипломат Герман Книппенберг в посольстве роет: находит фото пропавших, опрашивает выживших, что бормочут о "ювелире с улыбкой". "Это не случайность", - говорит он жене Анжеле, что помогает с переводами. Они крадутся по улицам, где толпа гудит, подкупают информаторов в барах, где виски льётся. Собхрадж чует: меняет страны - Непал, Индия, Таиланд, травит ядом в коктейлях, душит в мотелях. Мари-Андре любит его слепо: "Ты мой бог". Аджей крадёт, но боится. Книппенберг давит: звонит в Интерпол, теряет работу, но не сдаётся - "Он не человек. Он змея". Собхрадж убивает дальше: туристы падают с балконов, горят в машинах, но улики ускользают.