В школьном классе в маленьком японском городке семнадцатилетний Тацуки Фудзимото рисует в тетради странные фигуры - людей с бензопилами вместо рук и лица, что кривятся от боли. "Это не урок, - бормочет он другу. - Это мои монстры". Учитель отбирает рисунок, но Тацуки не злится - он уже знает: истории в голове требуют выхода. Первая новелла "Niwa ni wa Niwa Niwatori ga Ita" рождается из этой злости: мальчик борется с одиночеством через абсурд, где куры в саду шепчут секреты. Тацуки показывает её в кружке манги, и реакция смешанная - "Странно, но цепляет". Он продолжает: в восемнадцать пишет "Sasaki-kun ga Juudan Tometa", где герой останавливает пулю жестом, но цена - потеря друзей. "Я рисую то, что жжёт внутри", - говорит он сам себе, работая ночами под лампой.
К двадцати годам Тацуки экспериментирует: "Koi wa Moumoku" - слепая любовь, что кончается трагедией; "Shikaku" - паранойя в пустой комнате. Он подаёт работы в журналы, получает отказы, но не останавливается - рисует "Ningyo Rhapsody", где русалки крадут голоса, и "Me ga Sametara Onnanoko ni Natteita Yamai", где пробуждение в чужом теле ломает разум. К двадцати четырём - "Yogen no Nayuta", пророчество о конце света, и "Imouto no Ane", где сестра становится матерью в хаосе. Каждая история - шаг: от сырых набросков к зрелым сюжетам, где юмор режет боль. Тацуки меняется - от подростка с карандашом к автору, что видит мир как мангу.
Аниме-антология оживает в 2025-м: шесть студий адаптируют ваншоты, каждый эпизод - отдельный удар. Камера ловит лица героев в поту, руки над бумагой, тени от лампы. Нет лишнего - только эволюция, где ранние работы сырые, поздние - острые, как нож.
«Тацуки Фудзимото: С 17 до 26» (2025) - нырни в мангу, если готов к монстрам юности от автора "Бензопилы". Аниме/драма, смотри в HD на смартфоне, планшете или большом экране - рисунки зацепят везде.
